«Констанс. Путь к свободе»: между вымыслом и реальностью

Юная швейцарка, вымышленная героина романа, оказалась в Санкт-Петербурге, городе соблазнов и контрастов, где кричащая имперская роскошь соседствует с крайней «достоевской» нищетой. На этой реальной фотографии (без даты) запечатлены мобилизованные перед отправкой из Петрограда на фронт Первой мировой войны. 1964 Ap

В романе «Констанс. Путь к свободе» швейцарская франкоязычная писательница Лиза Фавр (Lise Favre) рассказывает о жизни уроженки кантона Во — бесстрашной и умной, ставшей в начале 20 века символом борьбы за права женщин в Конфедерации. При этом роман, написанный в форме дневника, не содержит и намеков на феминизм. И он полностью выдуман. 

Вымысел, основанный на исторической правде: этот прием стал в последнее время очень популярным. Но кто тогда должен быть в таком тексте главным героем — вымышленный персонаж или реальный? Лиза Фавр делает выбор в пользу первого подхода, поэтому ее Констанс Жиро, образ которой весьма успешно объединяет черты швейцарских путешественниц, журналисток и писательниц, таких как Изабель Эберхардт, Анн-Мари Шварценбах и Элла Майяр, все-таки лицо вымышленное.

Констанс Жиро никогда не существовало, но при этом выглядит она на страницах романа вполне правдоподобно: настолько, что читателю очень трудно поверить в то, что она лишь плод воображения Лизы Фавр, бывшего нотариуса из кантона Во, чью книгу под названием «Констанс. Путь к свободе» (Constance. Un itinéraire vers la libertéВнешняя ссылка) опубликовало недавно издательство Cabéditа.

Вырваться из повседневности

С героиней своего романа Лиза Фавр знакомит нас следующими словами: «Констанс Жиро родилась в 1885-ом и умерла в 1940 году. Всю свою жизнь она вела дневник». Конечно же, фиктивный. Но именно он и является основой композиции романа. Праздник, день рождения Констанс, 3 февраля 1901 года. С этого момента и начинается дневник. Шестнадцатилетняя девушка живет без матери с отцом-пастором в городе Бе (Bex. кантон Во). Протестантская строгость этого дома немного смягчена «суровой преданностью» домоправительницы Жермены и искренней любовью отца, давшего дочери «очень неплохое образование». 

Писательница Лиза Фавр. ldd

В 17 лет Констанс легко поступила в Высшее педагогическое училище в Лозанне. Получив профессию учителя, Констанс смогла наконец вырваться из бедности и стать финансово самостоятельной. Никакой зависимости от мужа! Печальная судьба героини Флобера мадам Бовари, покончившей жизнь самоубийством, не выдержав скучной и серой жизни в провинциальном городке с мужем, бесхарактерным сельским доктором, ей не грозит.

Напротив: Констанс тоже вышла замуж за швейцарского врача, но она была не из тех, кто легко мирится с судьбой. Охладев к мужу, она бросит его и сбежит в Париж «прекрасной эпохи» (La Belle ÉpoqueВнешняя ссылка), где будет работать журналисткой и литературным редактором. Но французской авантюре будет предшествовать российская эпопея, которая оставит неизгладимый след в жизни этой героини, неизменной в своем стремлении к независимости.

«По примеру мадам Неккер»

Таким образом, понятие «индивидуальная свобода» станет несущей опорой всей структуры этого текста, в котором художественный вымысел служит экраном для проекции на него темы женской эмансипации и модернизации общества Швейцарии на фоне Первой мировой войны и большевистского переворота в России. Правда, все-таки возникает вопрос: в истории Конфедерации было немало реальных женщин, выступавших как за свои личные, так и за общественные политические права. Зачем же тогда понадобился вымышленный персонаж? 

«Я не хотела просто переписывать очередную биографию какой-нибудь знаменитости», — признается Лиза Фавр. «Я даже специально не читала на эту тему никаких книг, чтобы не было соблазна невольно воспроизвести судьбу их героинь». Однако потом автор признаёт, что источником вдохновения для нее все-таки послужила реальная жизнь Сюзанны Неккер (1737–1794)Внешняя ссылка урожденной Кюршо, из города Криссье (кантон Во), супруги известного швейцарского банкира Жака Неккера, ставшего министром финансов короля Людовика XVI. «Она тоже была дочерью пастора. Как и Констанс, она тоже получила либеральное образование, и все тоже благодаря своему отцу», — уточняет Лиза Фавр.

Швейцарский протестантизм в целом был одним из самых суровых и непреклонных, тем не менее отдельные представители клира отличались уже в те годы весьма прогрессивными взглядами. Отца Констанс, как и отца Сюзанны Неккер, «ужасало царившее в обществе ханжество». Впрочем, на этом сходство между ними не заканчивается. «Сюзанна Кюршо была гувернанткой в очень богатой семье в Женеве. Именно там она и познакомилась со своим будущим мужем Жаком Неккером», — рассказывает Лиза Фавр. И там же, недалеко от города Бе, Констанс тоже получит предложение стать гувернанткой в состоятельной русской семье Лугининых, владельцев роскошного особняка.

Екатерина II, Александр I, Лагарп 

В 18-19 вв. швейцарцы пользовались за рубежом хорошей репутацией как педагоги, и в этой роли они были очень востребованы, в частности в России. Дорогу в мир образовательных услуг им проложил известный уроженец кантона Во Фредерик Сезар Лагарп (Frédéric-César Laharpe 1754–1838). Императрица Екатерина II наняла его в качестве воспитателя для своих внуков, в том числе для будущего царя Александра I. 

«Лагарп имел заметное влияние при императорском дворе. Его либеральные идеи оказали наибольшее влияние именно на будущего царя Александра. Взамен — много позже — Фредерик Лагарп добился от Александра I поддержки идеи независимости кантона Во и его освобождения от диктата Берна», — рассказывает Лиза Фавр.

Затем Констанс получает место гувернантки в семье русских аристократов, графа и графини Голешниковых. Юная швейцарка занималась воспитанием их дочерей, оказавшись в Санкт-Петербурге, городе соблазнов и контрастов, где кричащая роскошь соседствует с крайней нищетой. 

На дворе 1905 год, первая революция наконец прокладывает России путь к конституционной монархии, однако все эти реформы решительно запоздали, трагедия большевистского переворота 1917 года стала неизбежной. Старший сын Голешниковых находится на стороне революционеров, Констанс — его доверенное лицо.  

«Ей разрешается обедать с работодателями за одним столом, она внимательно слушает их разговоры между собой и с приходящими гостями. Природный ум позволяет ей неплохо ориентироваться в российских политических хитросплетениях», — рассказывает Л. Фавр.

С графиней Констанс связывает любовная интрига, приводящая к драме, а для автора романа это отличная возможность ярко показать авторитарность российского общества как в моральном, так и в политическом плане. О графе, носившем высокий военный чин, Констанс пишет в своем дневнике в день 8 сентября 1905 года: «Он сторонник установленного порядка, он убежден в превосходстве режима и считает самодержавие лучшим политическим строем для России». Что изменилось с тех пор? Немногое, хотя Лиза Фавр особо подчеркивает, что закончила свою книгу еще до нападения России на Украину.